О спектакле «Хелладос» Акмолинского областного театра.

Режиссер из Грузии Иракли Гогия приехал в Кокшетау ставить «Хануму» Авксентия Цагарели (эту пьесу за последние пару сезонов отчего-то очень полюбили в казахстанских театрах) на большой сцене Акмолинского областного русского драмтеатра, но пока работал над премьерой, придумал выпустить еще одну – по рассказу «Хелладос» Нодара Думбадзе. Этот спектакль показали на экспериментальной сцене и заняли в нем молодых актеров из команды Beisal.

О чем это

Рассказ «Хелладос» – короткая история о сухумских подростках. Джамала и Янгули сложно назвать друзьями: они соперничают, дерутся, а при встрече вместо приветствия оскорбляют друг друга: Джамал по-грузински, Янгули по-гречески.

На груди у Янгули татуировка со словом «Хелладос» – Эллада. Он этнический грек, и к финалу истории отец заберет мальчика на историческую родину, в Грецию, куда будут провожать диаспору всем Сухуми.

Действие рассказа разворачивается в тридцатые годы прошлого века, и в нем, как всегда в прозе Думбадзе, есть что-то неуловимо теплое, хоть и неизбежно печальное. Финал в «Хелладосе» – трагический.

Как это

В АОРДТ рассказывают, что «Хануму» и «Хелладос» репетировали одновременно, на большой сцене работали днями, а на камерной – по ночам. Актриса Елена Василевская, к примеру, в «Хануме» играет заглавную роль, а в этом спектакле ей досталась второстепенная роль тети Джамала.

В ролях Джамала и Янгули – актеры Beisal Алибек Ериков и Мирас Елубай. Герои у Думбадзе описаны очень не похожими друг на друга, и артистам удается сделать их такими, что кажется будто они из разных театральных школ. Ериков, который помимо того, что создает своего Джамала, еще и, отстраняясь, рассказывает всю историю целиком, Елубай – существует скорее как визуальный образ: хулиган Янгули – это поначалу больше физическое воплощение, но и в нем, оказывается, есть хрупкий внутренний мир.

Режиссер спектакля Иракли Гогия над сценографией работал сам, и здесь с пространством у него был настоящий челлендж: экспериментальная сцена, переделанная из складского помещения, в высоту больше, чем в ширину. Но при этом пространство удачно структурировали, установив три лестницы под потолок: он персонажам служат балконом, мостом, набережной, палубой – чем угодно. «Сами все делали», – гордо рассказывают актеры.

И по сценографии в общем-то все: лестницы и развешанные по ним канаты. Реквизита тоже мало, но много осязательных ощущений: вода, песок, дерево. Здесь есть и музыка, и театральный свет, но жизни больше в свисте кожаного ремня, которым отец замахивается на Янгули, и в мутной воде аквариума. Аквариум, совсем крошечный, однако становится настоящим морем и создает ту самую атмосферу приморского города, описанного Думбадзе.

«Хелладос» минималистичен во всем, идет он всего пятьдесят минут (против трех часов «Ханумы», например), и это придает ему уют.

Почему это интересно

Они сами не намного старше своих персонажей, в них так же силен дух соперничества и их легко представить в потасовке. Ериков и Елубай дерутся не напоказ. Не имею в виду, что на самом деле травмируют друг друга или с какой-то деструктивной энергией, но в конфликте есть некая витальность.

С той же самой живой энергией работают другие два артиста: Жеке-Батыр Камен (Кока) и Ерсайын Нуриманов (Христо). Они своеих персонажей тоже создают через отстранение, получается почти сказочно, почти кукольно.

Как и в других спектаклях Beisal, которые я видела до этого, в «Хелладосе» главное определение атмосферы – маскулинность. И после спектакля актер Батырхан Сабыр, который в этом спектакле не занят, скажет мне: «Мы мужской театр».

В «мужской» театр ходят женщины, даже точнее – девочки. Поклонниц этим парням не занимать, есть даже собственный фан-клуб. Это особенное положение театральных артистов в регионах – всегда предмет восхищения. В столицах при большем разнообразии и возможности выбора дистанция между театром и публикой заметно длиннее.

Что вокруг

Интересно, как рассказ Думбадзе, написанный в прошлом тысячелетии, рождает мысли о происходящим сегодня в нашей стране. Янгули, прощаясь с Джамалом, произносит: «Это наколка. А родина, Джемал, глубже, она – в сердце». О том, что такое родина и чем она определяется – национальностью, происхождением, гражданством, языком – мы спорим в последний год особенно горячо.

Думбадзе этот дискурс заканчивает своеобразно: гибелью героя, за которого выбор сделал кто-то другой, но этот выбор его не устроил. Возможно, из этого можно извлекать уроки, хотя никаких нравоучений режиссер в свой спектакль не заложил. Эта история скорее для того, чтобы растрогать – честно, чисто, без манипуляций.

И наконец

На следующий день я посмотрю «Хануму» и решу, что писать хочу про «Хелладос» – потому что он цельный, гармоничный, близкий к зрителю во всех смыслах: потому что на камерной сцене и потому что не пытается воспроизводить (и тем более имитировать) контекст другого времени и другой страны.

С директором АОРДТ Бейбітом Салауатом мне не раз приходилось спорить относительно «повестки» и ее демонстрации в театре, и я прекрасно помню, что он тотально против этого. Вместе с тем «Хелладос» - это такая «мягкая сила», не назидательная, не принудительная, но очевидная.

Я, правда, легко могу допустить, что очевидна она только мне. Но от этого она не менее ценна.

Автор: Ольга Малышева